Daggerfall
Подлинная Барензия, т. 7
Подлинная Барензия
Часть 7
"Ты прыгаешь по краю вулкана, девочка", - предупредила Дреллиэн, когда Барензия восхищалась изумрудным кольцом, который подарил ей ее любовник, чтобы отметить месяц со дня начала свиданий.
"Почему? Мы делаем друг друга счастливыми. Мы никому не вредим. Симмах наказал мне соблюдать осторожность и хороший вкус. Кого же лучше я могла выбрать? И мы очень осторожны. На публике он обращается со мной, как с дочерью". Посещая ее ночью, Тайбер Септим секретным туннелем.
"Он вокруг тебя как собачка бегает. Разве ты не заметила, как холодны с тобой императрица и ее сын?"
Барензия пожала плечами. Еще до того, как она и Септим стали любовниками, его семья обращалась с ней только с необходимой любезностью. Холодной любезностью. "Какая разница? Ведь Тайбер обладает властью".
"Но его сын обладает будущим. Умоляю тебя, не выставляй его мать на всеобщее осмеяние".
"Ну что я могу поделать, если эта сухая палка, а не женщина, не может привлечь внимание своего мужа даже в разговоре за обедом?"
"Меньше говори на публике. Это все, чего я прошу. Она немного значит, верно, но ее дети любят ее, а ты же не хочешь, чтобы они стали твоими врагами. Тайбер Септим не долго проживет. Я хочу сказать, - быстро поправила себя Дреллиэн, заметив сердитый взгляд Барензии, - что люди вообще долго не живут. Они преходящи, как говорим мы, эльфы. Они приходят и уходят, как времена года, но могущественные семьи живут в веках. Ты должна быть их другом, если хочешь извлечь продолжительную выгоду из ваших отношений. Ох, но как же мне заставить тебя увидеть все в истинном свете, ведь ты молода, да еще и воспитывалась людьми. Если будешь поступать осторожно, ты, и Морнхолд с тобой, увидите падение династии Септима, если он и в самом деле основал династию, так же, как видели ее расцвет. Такова человеческая история. Люди появляются и исчезают, как непостоянные приливы. Их города и империи вырастают, как цветы весной, только для того, чтобы увянуть и погибнуть под летним солнцем".
Барензия засмеялась. Она знала, что повсюду ходят слухи о ней и Тайбере Септиме. Она наслаждалась вниманием, ведь все, кроме императрицы и ее сына, были, кажется, очарованы ею. Менестрели пели о ее темной красоте и очаровании. Она была популярна и влюблена. Пусть даже только на время, но что вечно? Она впервые была счастлива, каждый день был наполнен радостью и удовольствием. А ночи были еще лучше.
"Что со мной? - посетовала Барензия. - Смотри, ни одна юбка не подходит. Что с моей талией? Я поправилась?" Барензия недовольно посмотрела в зеркало на свои худые руки и ноги и сильно располневшую талию.
Дреллиэн пожала плечами: "Похоже, что ты ждешь ребенка, хоть ты так молода. Постоянная близость с человеком могла привести тебя к ранней плодовитости. Я не вижу иного выбора, ты должна поговорить об этом с ним. Ты в его власти. Было бы лучше, я думаю, если бы ты отправилась в Морнхолд, если он позволит, и родила ребенка там".
"Одна? - Барензия положила руки на живот, в ее глазах появились слезы. Все в ней хотело разделить плод ее любви с возлюбленным. - Он никогда на это не согласится. Он теперь со мной не расстанется. Вот увидишь".
Дреллиэн покачала головой. Хотя она больше ничего не сказала, в ее глазах теперь вместо холодного презрения светилось сочувствие и сострадание.
Этой ночью Барензия рассказала обо всем Тайберу Септиму, когда он пришел к ней ночью.
"Ребенок?" - он выглядел шокированным, ошеломленным. - Ты уверена? Но я слышал, что эльфы не могут родить в таком возрасте..."
Барензия с трудом улыбнулась: "Как я могу быть уверена? Я же никогда..."
"Я пошлю за своим лекарем".
Лекарь, высокий эльф среднего возраста, подтвердил, что Барензия в самом деле беременна, и о таком раньше не слыхивали. Это доказательство могущества его величества, сказал лекарь льстивым тоном. Тайбер Септим зарычал на него. "Этого не должно быть! - сказал он. - Избавься от него".
"Сир, - изумленно уставился на него лекарь. - Я не могу..."
"Конечно можешь, - оборвал его император. - Я приказываю тебе сделать это".
Барензия, широко раскрыв глаза от ужаса, села в кровати. "Нет! - закричала она - Нет! Что ты говоришь?"
"Дитя, - Тайбер Септим сел рядом с ней, улыбаясь одной из своих очаровательных улыбок. - Мне так жаль. Правда. Но его не должно быть. Твое дитя было бы угрозой моему сыну и его сыновьям. Я не могу этого допустить".
"Но это же твой ребенок!" - воскликнула она.
"Нет. Сейчас это только возможность, нечто без души, нечто еще не живущее. Я не допущу этой возможности", - он снова тяжело взглянул на лекаря, и эльф задрожал.
"Это ее дитя. Эльфы редко рожают детей. Женщины эльфов могут забеременеть не более четырех раз - и то очень редко. Обычно они останавливаются на двух. Некоторые вообще не рожают, а некоторые - только одного. Если я заберу у нее это дитя, сир, она может больше не забеременеть".
"Ты пообещал, что она не понесет от меня. Я не доверяю твоим словам".
Барензия выкарабкалась из постели и, голая, побежала к двери, не зная, куда бежит, зная только, что не останется здесь. Она не дошла. Ею овладела тьма.
Она проснулась от боли и чувства пустоты. Дреллиэн была рядом, облегчала ее боль и вытирала кровь, которая текла у нее между ног. Но ничто не могло заполнить пустоту. Тайбер Септим прислал подарки и цветы и наносил ей краткие визиты. Барензии нравились эти посещения. Но Тайбер Септим больше не приходил по ночам, и она сама этого уже не желала. Через неделю, когда она оправилась физически, ей сообщили, что Симмах просит ее приехать в Морнхолд раньше, чем планировалось. Было объявлено, что она поедет немедленно. Ей дали большую свиту, подарили ворох нарядов, достойных королевы и устроили пышные проводы у ворот Имперского города.
"Все, что я когда-либо любила, я потеряла, - думала Барензия, смотря на верховых рыцарей впереди и позади, ее камеристка сидела рядом с ней. - Но я получила некоторую власть и богатство, и было обещано еще больше. Дорого я за это заплатила. Теперь я лучше понимаю, как Тайбер Септим любит власть, если готов платить такую цену". При желании она теперь ехала верхом на вороной кобыле, одетая воином, в великолепной кольчуге работы темных эльфов.
Проходили дни, ее кортеж ехал по дороге на восток, и вокруг постепенно появлялись крутые горы Морровинда. Воздух был разрежен, и постоянно дул холодный осенний ветер. Но он приносил сладкий аромат поздно цветущих черных роз, растущих во всех укромных уголках и расщелинах высокогорий, находя питание даже в самых каменистых местах. В маленьких городах и деревушках вдоль дороги собирались разные темные эльфы, выкрикивали ее имя или просто глазели. Большинство ее сопровождающих были редгарды, было несколько высоких эльфов, нордов и бретонцев. С продвижением в сердце Морровинда, они чувствовали себя все более неуютно и держались ближе друг к другу. Даже эльфийские рыцари были настороже. Но Барензия чувствовала себя как дома. Сама земля приветствовала ее. Ее земля.
Симмах встретил ее на границе Морнхолда в сопровождении рыцарей, около половины которых были темными эльфами. В имперских боевых доспехах, отметила она. По поводу ее прибытия в город был устроен парад, и произнесены речи сановников.
"Я позаботился о ремонте королевских апартаментов, - сказал ей генерал, - но, разумеется, ты можешь изменить там по своему вкусу". Он продолжал говорить о подробностях коронации, которая должна была состояться через неделю. Он был командиром, как и прежде, но она почувствовала кое-что еще. Он ожидал ее одобрения всех приготовлений. Он не расспрашивал ее о жизни в Имперском городе или о Тайбере Септиме, хотя Барензия была уверена, что Дреллиэн рассказала ему все во всех подробностях.
Сама церемония, как и многое другое, была смесью старого и нового. Она поклялась служить Империи и Тайберу Септиму, а также Морнхолду и его народу. Она приняла клятвы верности и преданности народа, дворян, и совета. Совет состоял из смеси имперских эмиссаров, назваемых советниками, и народных представителей, в основном старейшин, в согласии с эльфийским обычаем. Позже Барензия обнаружила, что тратит большую часть времени на попытки примирить эти две фракции и их сторонников. Старейшины должны были пойти навстречу реформам, вводимым Империей, таким как владение землей и сельское хозяйство, что потиворечило традициям темных эльфов, положенным их древними богами и богинями. Тайбер Септим "именем Единого" установил новую традицию, и даже боги и богини должны были подчиниться.
Барензия полностью ушла в работу и учебу. Она покончила с любовью и мужчинами надолго, если не навсегда. Были и другие удовольствия, как и говорил ей тогда Симмах: удовольствия разума и власти. Она полюбила историю и мифологию темных эльфов, желая знать больше о народе своих предков. Она с удовлетворением отметила, что они были гордыми воинами и умелыми мастерами.
